Первая тетрадь. Политика образования
ИМЯ В ПЕДАГОГИКЕ
Людмила Кожурина. «Подлинность голоса».
Огороднов шел от практики работы с самыми безнадежными интернатскими детьми. И видел: развивая голос, мы открываем ребенка для самого себя.
Когда-то Симон Соловейчик в «Педагогике для всех» написал о голосе воспитателя как о резерве человеческой доброты. Он ссылался на правило широко известного тогда педагога-новатора Дмитрия Огороднова: «Выражай в голосе прежде всего доброту, выражай ее свободно и непринужденно… голос не звук, а души выраженье!»
Сколько воды с тех пор утекло, а тема воспитания ребенка голосом, через работу его голоса не устарела. И не только тема. Методика Огороднова и по сей день с трудом пробивает себе дорогу в жизнь, а сам маэстро Дмитрий Ерофеевич в конце февраля отмечает свое 94-летие.
«Неотобранные победят»
Осень 2009 года, Гатчина, школа № 8. Он приходит на репетицию хора «Апрель», когда она в разгаре, – маленький, быстрый, строгий: «Не звучит! Дайте звук… чистый, как слеза, у-у-у-у-у…» И как будто свет брызнул из-за туч, рассеял мрак за окном, где дождь со снегом уже который день.
И хоть тему закрывай: «Непринужденная, полноценная, произвольная, согласованная работа сенсорных систем человека, как зрение и слух, с движением голосовых мышц и рук оказывает благотворное влияние на физическое и психическое здоровье человека, развивает его культуру» (из книг Огороднова).
С этим не поспорит даже тот, кто не видел маэстро и не слышал его школьные хоры (пусть в записи) – их на протяжении 60 лет создавал и вел. Кто же открыто встанет в оппозицию тому, что гармоничное развитие личности нельзя рассматривать как педагогическую роскошь, это нормальное состояние педагогики, что художественное воспитание – лучший способ воспитания человека и что недостаток музыкального слуха – явление не врожденное, а приобретенное. Однако скрытая оппозиция существует, и она очень мощная.
Свой голос
Июнь 1981 года, статья Симона Соловейчика в «Литературной газете» под названием «Дети не ангелы»: «Забота Дмитрия Ерофеевича – не детский хор, а детский голос. Заставляли детей петь не своим голосом и в дурных условиях и удивлялись, отчего у них не получается, объявляли неспособными… А что если и в других областях учения примерно такая же картина?»
Сказано 30 лет назад, но путь «от ученика» по-прежнему чужд педагогике, а об Огороднове по-прежнему говорят как о человеке, опередившем время.
Виктор Заславский, директор Симферопольской музыкальной школы, последователь системы Огороднова: «Он показал совершенно другой путь развития голоса у ребенка и не только у ребенка. Показал, как этим путем идти. Традиционно учат петь чистым фальцетом: можно взять любую ноту, работая только краями голосовых связок. Фальцет не портит голоса, но и не развивает. Вся мышца не работает. А если не фальцетом? Связку надо поставить в такие условия, чтобы она смыкалась полностью. Тогда на первых порах нужно петь тихо, внизу и мало песен. Поначалу ни звонкости, ни серебристости. Мы делаем инструмент. Тембр, индивидуальная окраска, вибрато – отличительные признаки вокального голоса – появляются у каждого, но года через два. Солирующий голос может быть у всех».
Метод, отличный от «делай, как я»
Из уст в уста передается предание о том, как Огороднов открыл свою «Методику комплексного воспитания вокально-речевой и эмоционально-двигательной культуры человека». Работая учителем музыки в интернате, однажды он буквально рассвирепел оттого, что дети не могли спеть звук стаккато, подбежал к доске и, написав буквы, обозначающие звуки, поставил над ними точки: «Разве непонятно?» И сразу получилось. Связь звукового и зрительного образа сработала моментально. А замысловатые вензеля с ромашками, именуемые сегодня алгоритмами Огороднова, появились уже вслед. Все, что нужно проделать голосовым аппаратом, изображено схематически. Все упражнения на то, чтобы «слышит – видит – двигается» скоординировались. Чтобы, развивая голос, мы совершенствовали человека.
Эта методика полно представлена на сайте http://ogorodnov.info/, а что касается практики, рассказывает Виктор Огороднов, сын маэстро, нынешний руководитель музыкальной хоровой школы «Апрель»: «Бывает, ребенок хочет петь, а не может. Но гораздо хуже, когда наоборот. Когда ребенок уже поучился где-то музыке и ему отбили желание целиком. А по алгоритму любой ребенок будет петь. Да, я вижу, что в глазах иного поющего «щелкает арифмометр», человек считает интервалы – но он чисто поет, в удовольствие. И главное – потом такой ребенок обязательно находит свое место в жизни, не в музыке, а в другой профессии – он обязательно творчески раскрывается, за него не приходится беспокоиться».
«Переделать мир в хорошем смысле»
Именно эту цель называет Виктор Огороднов, работающий с детскими хорами по методике отца. «Как урожденный Огороднов, я сначала пошел проверять методику в сельскую школу, туда, где дети с пониженными способностями и повышенным хулиганством. Это было более 20 лет назад, но школу я до сих пор не бросил, воспитал там коллектив педагогов. Люди с головой и «ушами», многие с консерваторским образованием, однако каждому пришлось в какой-то момент отбросить официальные представления об обучении музыке и пению и работать, чувствуя, что надо ребенку, людям вообще: голосом открыть мир, себя, стать более счастливыми и добрыми через гармонию. Да, не по учебнику».
Нетрудно заметить, что система Кабалевского – а многие еще застали эпоху переименования уроков пения в уроки музыки – от системы Огороднова принципиально отлична. Там – воспитание грамотного слушателя музыки, как следствие – хорошие фонотеки, методики организации бесед. Там – концептуальная предпосылка: сами дети поют плохо, и только слушание хорошей музыки может способствовать их эстетическому воспитанию.
А Дмитрий Ерофеевич Огороднов шел от практики работы с самыми безнадежными интернатскими детьми и видел: без деятеля нет и слушателя. Человек воспитывается не тогда, когда созерцает, а когда творит. Как минимум – хочет встать рядом и запеть.
Собственно, тут весь узел проблем. Аргумент Кабалевского: «Я и Шостакович в школе не пели» – аргумент Огороднова: пение, организованное как овладение собственным голосовым аппаратом, раскрывает возможности каждого человека и повышает жизненные шансы всех.
Не по Сеньке шапка?
Тут точка выбора пути педагогом. Ключевое слово метода Огороднова – согласование. Звука и зрительного образа, двигательной активности и речевой деятельности, человека и мира с его культурным наследием. Это кропотливая работа. А у хоров, как и у всех детских коллективов, постоянные выступления: туда надо, сюда – надо демонстрировать результаты, а не ждать, когда же появятся настоящие эффекты работы с голосом. «Всем нужно моментально и немедленно, а в искусстве – любом – так не бывает, – говорит Виктор Заславский. – Вот и бросает педагог методику, не успев войти во вкус. Или хуже: висят на стенах алгоритмы, а работают по ним при случае. Когда педагог говорит: это я беру, это частично, а это мне не надо – тогда это не Огороднов. У него все сцеплено, и одно в другое переходит. Нет системы – нет результата».
Всю свою жизнь Дмирий Огороднов работает очень упорно. В том числе как просветитель: объехал страну, провел тысячи семинаров. Показывал, доказывал, убеждал, внедрял. И его знают. У него немало приверженцев и верных учеников. Он издал четыре книги, не считая методических брошюр. Тем не менее благая весть как отторгалась, так и отторгается официальной системой образования, у которой прямо противоположные приоритеты.
«Апрель» сегодня
Но его хоры есть. Старший, средне-младший, хор мальчиков, женский хор, несколько ансамблей. В этом году пятилеток набирают. Они поют красивую музыку: духовную – православную и западно-европейскую на латинском языке, классику, народные песни. Часто поют за границей: в Европе проявляют гораздо больший интерес к хоровому пению, чем у нас. «Апрель» выступает в католических соборах во время мессы с православным репертуаром – считается, это нормально. Так же нормально – исполнение в храмах народных, в том числе озорных, песен.
И по-прежнему работают его хоровые лагеря. Там развивается уникальная педагогика синтеза всех видов искусств, когда дети и взрослые становятся немного композиторами, поэтами, драматургами, актерами и художниками. Ставятся спектакли на сюжеты картин, басен, текущих событий, и теперь уже все, что происходит, – все аккомпанирует музыке.
Дмитрий Огороднов: «Мы изначально подходим неверно к процессу воспитания. И природные навыки у ребенка быстро теряются».
Но что значит пересмотреть подходы, изменить концепции? Разве это наше дело? В каком-то смысле – да. Стать более целостным, перестав повторять чужое с чужого голоса, – уже шаг. Второй – никогда не стесняться учиться. Не одаренным педагогом надо стремиться быть, а честным и мужественным человеком. Такова вкратце заповедь Огороднова-старшего.
Он сам по жизни именно такой. В 30 лет получил музыкальное образование, не имея абсолютного слуха. В 45 – образование педагогическое. И все, что затем сделал и сказал, – делал и говорил от себя. Ничего мудреного.
Чтобы людям было хорошо
Прошлой осенью в Гатчине, экспертируя репетицию хора, Дмитрий Ерофеевич прошептал мне на ухо: «Мои секреты просты. Я не насилую голос. Я за минимальный, но честный шаг. И чуть больше правды, искренности в голосе. Тогда дети не боятся замечаний, а этого достаточно».
Понятно, что этими словами мир не перевернуть. Не перевернуть хотя бы потому, что все равно каждый будет работать, как он может, как считает нужным – в тех условиях, в которых находится. Но знать, что есть в педагогической культуре дорога к самораскрытию, проторенная учителем пения Дмитрием Огородновым, всем нам следует: «Музыка дает нам чувство общности, слияния с другими. Как часть чего-то более значимого, человек становится сильнее».